Винтовка «Энфилд-Энфорсер» (Enforcer), 7,62 мм модификация винтовки «Ли-Энфилд», созданная в 70-е годы для британских полицейских-снайперов.
Но уже в следующем крупном вооруженном столкновении — Гражданской войне в США — подобных ограничений у метких стрелков не было. На этой войне нарезное ружье громко заявило о себе. Снайперам, вооруженным винтовками с примитивными оптическими прицелами, не только позволялось отстреливать неприятельских офицеров — им предписывалось делать это. Первый снайперский полк Северян был создан в июне 1861 года полковником Берданом; на вооружении стрелков были винтовки «Кольт» (Colt) револьверного типа, но они показали себя крайне неэффективными, и в мае 1862 года на смену им пришли винтовки «Шарп» (Sharp). Впоследствии было создано несколько полков, и солдаты, обычно одетые в зеленую форму, не только действовали в качестве снайперов, но и вели разведку в тылу противника.
Конфедераты также начали создавать батальоны снайперов, но, когда не было потребности в меткой стрельбе — а так, похоже, было большую часть времени, — эти подразделения использовались как обыкновенная пехота. Конфедераты совершили большую ошибку, введя подразделения снайперов в состав обычной пехотной бригады, что привело к их нерациональному использованию. Северяне держали снайперов обособленно, как правило, в распоряжении штаба корпуса, что обеспечивало их наиболее эффективное использование, исходя из сложившейся на данный момент тактической ситуации.
Франко-Прусская война 1870—1871 годов явилась первой войной, в которой каз-нозарядная винтовка была основным стрелковым оружием пехоты обеих противоборствующих сторон.
Однако это была маневренная война, состоявшая из серии скоротечных встречных сражений, и снайперы не принимали в них сколько-нибудь заметного участия. В основном действия стрелков сводились к полупартизанским набегам на авангарды и тыловые части, и огонь велся с небольшого расстояния. Большинство историков подчеркивают, что французская винтовка «Шаспо» (Chassepot) обладала большей дальностью действия (2000 ярдов), чем прусская игольчатая винтовка (1700 ярдов), однако каждый, хоть раз стрелявший из современной винтовки с обычным открытым прицелом в мишень размером в рост человека с расстояния 1000 ярдов, согласится, что вероятность неслучайного поражения цели на таком удалении крайне незначительна. Да, бывали случаи, когда солдат убивали при стрельбе с предельного расстояния, но это неизбежный результат массированного ружейного огня: какая-нибудь пуля хоть в кого-нибудь да попадет.
Впервые прицельная стрельба на больших расстояниях приобрела заметное значение во время Англо-Бурской войны (1899—1902). И дело не в превосходстве винтовки «Маузер» (Mauser), которой были вооружены буры, над британской «Ли-Метфорд» (Lee-Metford); главным было то, что фермер-бур всю жизнь проводил в тесном контакте с природой. С раннего детства он привыкал к необходимости стрелять дичь к обеду, а боеприпасы были дорогими, поэтому у него был выбор: или голодать, или становиться метким стрелком.
Для человека, привыкшего валить бегущую антилопу с расстояния 300 ярдов, попасть в стоящего на удалении 600 ярдов человека было детской забавой. Британский же солдат, с другой стороны, был обучен вести опустошительный ружейный огонь с близкого расстояния по плотному строю наступающего неприятеля; а поскольку буры упрямо не желали атаковать сомкнутым строем, англичане постоянно уступали в перестрелках.
Это привело к повальному увлечению стрельбой на больших дистанциях, возникшему после окончания войны, и были созданы винтовки, несущие смерть и разрушения на расстояниях, значительно превосходящих прицельную дальность усовершенствованного «Маузера».
Однако, как вскоре выяснилось, подобное оружие не имело никакого практического значения, и Британская армия, забыв о мираже бурских снайперов, сосредоточила свои усилия на обучении пехотинцев ведению прицельного огня на обычных расстояниях.
Эксперт Викторианской эпохи писал: «Во время обучения обращению со стрелковым оружием британский солдат обязан усвоить область применения этого оружия; и в первую очередь он должен уяснить, что винтовку, обладающую большой дальностью действия, вовсе не обязательно использовать на предельных расстояниях — наоборот, как правило, делать это крайне нежелательно».
Поэтому Британская армия вступила в 1914 году в войну, имея пехоту, прекрасно обученную ведению залпового огня: солдаты могли делать до тридцати выстрелов в минуту в цель, расположенную на удалении 300 ярдов, с похвальной точностью. Как выяснилось, именно такой огонь и требовался, и «презренные старики», несмотря на численное превосходство противника, неизменно наносили ощутимый урон германским войскам всякий раз, когда дело доходило до близкого столкновения. Но как только маневренная война закончилась и появились окопы, огонь из стрелкового оружия приобрел другой характер.
Настал черед отдельных прицельных выстрелов по фигуре, мелькнувшей на той стороне, за ничейной территорией. Естественно, у одних это получалось лучше, чем у других — это относилось к обеим противоборствующим сторонам. И вскоре такие стрелки перешли к новой тактике: неподвижно лежать часами, выжидая, когда цель на мгновение появится в изгибе окопа или за разрушенным бруствером. А жертве приходилось платить за свою беспечность.
И как это всегда бывает в армии, как только стала очевидна эффективность подобной инициативы, проявленной отдельными солдатами, ее подхватили власти. Были созданы специальные школы снайперов, куда отбирали лучших стрелков, начались работы по созданию более совершенных винтовок с более совершенными прицелами, и снайперы прочно заняли свое место в окопах на всех фронтах. От желающих стать снайпером не было отбоя, ибо снайпер ведет гораздо более независимую жизнь, чем простой пехотинец, вынужденный стоять в окопе в ожидании наступления и выполнять утомительные служебные обязанности.
Снайпер в большой степени сам выбирал свою позицию, занимал и покидал ее по собственному разумению, и при условии результативности деятельности его оставляли в покое. Однако далеко не каждый доброволец оказывался пригодным к этому ремеслу: требовались особые качества, чтобы лежать совершенно неподвижно в течение нескольких часов, затем делать один выстрел и снова лежать неподвижно, чтобы не выдать свое местонахождение. Снайпер также должен был обладать определенной долей воображения, чтобы не спешить занимать позицию на высокой колокольне или одиноко стоящем дереве: именно по таким местам открывался шквальный пулеметный огонь после любого меткого выстрела. Ему требовалось обладать знаниями о природе и уметь маскироваться и двигаться, не выдавая своего местонахождения, разбираться в игре света и тени, оценивать расстояния и угол преломления световых лучей.
Однако после войны искусство меткой стрельбы было практически забыто; возможно, на курсах подготовки новобранцев о нем еще и вспоминали, но в целом в пехотных подразделениях ощущалась нехватка личного состава, и если по нормам военного времени в каждой роте и находилось место для снайпера, в мирное время их в армии почти не осталось. В результате, когда в 1939 году началась Вторая мировая война, практически во всех армиях воюющих держав был острый недостаток снайперов. Впрочем, как выяснилось, в первые годы войны особой необходимости в них не было; противостояние союзной и немецкой армий вдоль границ Франции строилось по принципу «живи сам и дай жить другим», а когда в мае 1940 года разразился блицкриг, события развивались слишком быстро, чтобы действия снайперов имели какой-либо практический эффект. Аналогично и пустыни Северной Африки не предоставляли поля деятельности для снайперов, и только в 1944 году, после высадки в Европе, англичане ощутили потребность в метких стрелках. В то же время русские и немецкие снайперы нашли обширное поле деятельности на Восточном фронте, и уже к 1942 году стрелкам обеих сторон приходилось работать вовсю. Американцы во время кампании в южной части Тихого океана, состоявшей из прыжков с острова на остров, столкнулись с японскими снайперами и вскоре для противодействия этой угрозе были вынуждены начать готовить собственных снайперов.
По большому счету, снайперы Второй мировой войны были вооружены обычными винтовками, тщательно отобранными по точности боя и оснащенными оптическими прицелами. Англичане предпочитали стандартную винтовку «Ли-Энфилд» (Lee-Enfild), в дополнение к которой использовали небольшое количество винтовок образца 1914 года, специально переоборудованных для снайперов еще в Первую мировую войну и снова возвращенных на службу. Немцы использовали обычные винтовки «Маузер-98к», русские — обычные винтовки Мосина—Нагана образца 1891—1930 годов; и те и другие — с оптическими прицелами, но русские были первыми, кто стал применять для этой цели самозарядную винтовку, избавившую стрелка от необходимости делать движение рукой, нередко оказывавшееся смертельным. В американской армии в некоторых случаях использовалась самозарядная винтовка Гаранда (Garand), но в целом предпочтение отдавалось винтовке «Спрингфилд» образца 1903 года (Spring-fild); была даже разработана специальная модификация для снайперов.
Вторая мировая война стала свидетелем множества научных и технических новшеств. В частности, предпринимались попытки применения инфракрасных лучей для обнаружения цели в темноте. Первоначально это мыслилось в качестве средства обнаружения самолетов, но изобретение радара положило конец этой области применения инфракрасных приборов. Вскоре немцы создали устройство береговой охраны, имевшее определенный успех, а затем, по мере того, как с совершенствованием технологий аппаратура становилась все более компактной и надежной, была сконструирована система помощи водителю в ночное время. Потом последовали инфракрасный прожектор и инфракрасный телескоп, которые, установленные на винтовке и питаемые от электрических батарей, носимых в заплечном ранце, позволяли поразить в кромешной темноте цель, находящуюся в 200 ярдах.
Подобные работы проводились и в Великобритании, и США, результатом чего стали английский прибор ночного видения для водителя и сделанные в Америке инфракрасные прожектор и прицел для прицельной стрельбы ночью. Американское оборудование было опробовано на Тихоокеанском театре военных действий, но это были скорее расширенные испытания, чем эффективное боевое применение. Однако был сделан вывод, что устройство, имеющее очень ограниченный радиус действия (до 200 ярдов) и питаемое от тяжелых громоздких батарей, подойдет скорее часовому, стоящему на посту в темное время суток, чем снайперу.
В следующий раз снайперы дали знать о себе во время войны в Корее, ибо в ней принимало участие большое количество английских и американских солдат, имевших практический боевой опыт; и как только война перешла в позиционную фазу вдоль 38-й параллели, снайперы заговорили в полный голос. Однако им приходилось довольствоваться вооружением и оснащением, оставшимся со времен войны 1939— 1945 годов. Рассказывают про одного офицера дивизии Содружества британской армии, доставшего ствол от пулемета «Браунинг» (Browning) калибра .50, к которому японский слесарь-умелец приделал подходящий затвор и приклад, и привезшего эту самодельную снайперскую винтовку в Корею. Этот офицер не пользовался любовью ни одной из воюющих сторон: «они» сразу же почувствовали в нем нечто чрезвычайно опасное, на «нас» же после каждого выстрела обрушивался ответный минометный огонь.
В отсутствие крупных вооруженных конфликтов снайперское искусство дремало много лет, но в 70-е годы оно снова начало привлекать неожиданно много поклонников. Это было время террористов, захвата заложников, угона самолетов и тому подобного. И вскоре стало ясно, что, когда мирные пути исчерпаны, решить проблему может снайпер, способный вывести из строя отдельно взятого террориста, на большом 12 удалении и с хирургической точностью. Полиция и подразделения по борьбе с терроризмом по достоинству оценили меткого стрелка, имеющего высокоточное оружие, и промышленность, выпускающая винтовки, не замедлила увидеть новый рынок сбыта.
В конструкции оружия стали появляться интересные технические новшества. Несмотря на то, что в войне 1941—1945 годов немецкие и русские снайперы применяли различные самозарядные винтовки, в начале 70-х годов все еще считалось, что никакая самозарядная винтовка не может обладать точностью простой винтовки со скользящим затвором — это считалось незыблемым, как Священное Писание, — и за пределами СССР никто даже не думал о том, чтобы создать самозарядную винтовку. Советская Армия приняла на вооружение винтовку Драгунова в 1963 году, но на Западе об этом не было широко известно, и просачивающиеся данные не могли служить поручительством высокого качества самозарядного снайперского оружия. Господство винтовок со скользящим затвором оставалось безраздельным. Однако в 80-е годы появились усовершенствованные образцы самозарядного оружия, и на его базе стали создаваться снайперские винтовк. К концу 90-х годов идея автоматики уже не встречает такого сопротивления, и все же у самозарядной снайперской винтовки должны быть особые качества, чтобы на нее был получен военный заказ; главную ролпо-прежнему играют винтовки со скользящим затвором.
Вторым вопросом, поставленным в повестку в 1975—1990 годах, стал калибр оружия и используемый патрон.
Армия принимает на вооружение модификации оружия, рассчитанные под стандартный боеприпас, выпускаемый в массовом количестве. Однако точность таких боеприпасов не всегда удовлетворяет требованиям, предъявляемым к снайперской винтовке, поэтому некоторые производители говорят: «Неважно, какой стандарт принят в армии; для нашей винтовки оптимальным является патрон «Винчестер» (Winchester) калибра .243 (или какой другой), и мы рекомендуем именно его».
В данной книге описывается положение дел на 1997 год; приводятся данные о снайперских винтовках, состоящих на вооружении армии и специальных подразделений всевозможных стран мира, а также предлагаемых в настоящее время производителями стрелкового оружия. Большинство описанных винтовок выпускается до сих пор; немногие снятые с производства до сих пор исправно несут службу и скорее всего еще довольно долго не уйдут в отставку, ибо снайперская винтовка изнашивается медленно. Кроме того, в книге имеется информация о прицельных приспособлениях и прочих аналогичных устройствах, ибо даже лучшая снайперская винтовка мало чего стоит без прицела и дальномера.
На рисунке художника времен Гражданской войны в США изображены стрелки Бердана, ведущие бой на кукурузном поле.
Оптический прицел на стандартной британской снайперской винтовке «Ли-Энфилд» Л42А1.
Стандартной снайперской винтовкой в германской армии во время Второй мировой войны был «Маузер-98к».
Хотя на вооружении снайперов Красной Армии было некоторое количество самозарядных винтовок, большинство полагалось на обычную магазинную винтовку конструкции Мосина — Нагана образца 1891—1930 годов.
Американский снайпер — морской пехотинец, вооруженный винтовкой «Ремингтон М4О», и его напарник ведут боевые действия во Вьетнаме.
Английский солдат испытывает немецкий инфракрасный прицел ночного видения «Вампир» в 1945 году. Обратите внимание на размер заплечного ранца, в котором находятся электрические батареи, питающие инфракрасный прожектор, и сжатый газ для охлаждения инфракрасного детектора прицела.
Одна из первых специальных снайперских винтовок — модель 500.50 калибра, предложенная Исследовательским центром военной промышленности, США.